Оскорбительные надписи и «портрет прачки» на рублевых монетах Екатерины I. Версия их происхождения

Рисунок 1. А. Г. Овсов. Портрет Екатерины I. Эмаль. Увеличено. Середина 1720-х г. ГЭ

 

Сразу следует оговориться: эпитет и сравнение, использованные в названии, придуманы не автором настоящих строк. Но об этом ниже. Рублевики с ошибкой в титулатуре (САМОДЕР(Ж)ИЦА — пропущена буква «Ж», и САМОДЕЖ(Р)ИЦА — пропущена буква «Р») давно стали хрестоматийными и всегда пользовались особым спросом у коллекционеров. Собиратели не одного поколения удивлялись — как такие монеты могли попасть в обращение, и «списывали» причину их появления на малограмотность резчиков и невнимательность минцмейстеров. Требовал объяснения и факт чеканки монет высокого достоинства, на которых портрет императрицы вызывал нарекания. Настолько изображенная персона была не похожа на российскую императрицу.

Внешняя привлекательность Екатерины I неоднократно подчеркивалась ее современниками и единодушно подтверждена историками. Дошедшие до наших дней живописные портреты императрицы убеждают зрителя в правоте этих наблюдений.

Вместе с тем богатая монетная иконография Екатерины I вступает в противоречие с мнением историков и художников. Пожалуй, лишь изображение императрицы на так называемых, траурных, рублях живописует изящную светскую даму с привлекательными чертами лица, обворожительной шеей и прелестными полуобнаженными плечами. Элегантное и лишенное навязчивого декора платье, со вкусом подобранная прическа усиливают приятное впечатление от портрета (рис. 2).

 

Рисунок 2. Рубль Екатерины I, 1725 г., «траурный», лицевая сторона

 

Последующая смена монетного типа сопровождалась чеканкой рублевиков, на которых изображение Екатерины I неоднократно претерпевало различные метаморфозы. Степень изменений в начертании портрета зависела от монетного двора. Красный монетный двор в Москве на протяжении всего царствования Екатерины I стабильно выпускал добротную в иконографическом плане монету, на которой портрет императрицы хотя и не вызывал восторга, однако с завидным постоянством демонстрировал приятный абрис и сочные пластические формы (рис. 3). Среди рублевиков московского происхождения трудно отыскать экземпляры с гротескным изображением августейшего персонажа.

 

Рисунок 3. Лицевые стороны некоторых рублей Екатерины I, отчеканенных на Красном монетном дворе: А — 1725 г., В — 1726 г., С — 1727 г.

 

На Санкт-Петербургском монетном дворе в 1725—1726 годах также изготавливалась вполне достойная с художественно-эстетической точки зрения продукция. Вне зависимости от того, куда был повернут портрет — вправо или влево, большинство изображений императрицы выглядело если не идеализированно, то по крайней мере презентабельно (рис. 4).

 

Рисунок 4. Лицевые стороны некоторых рублей, изготовленных на Санкт-Петербургском монетном дворе в 1725—1726 гг.

 

Любопытно, что Екатерине было не безразлично, как она смотрится на государственных монетах. На это указывает документ, обнаруженный в архивах и опубликованный А.В. Храменковым. В протоколе Берг-коллегии, в частности, говорится, что 19 апреля 1726 года вице-президент Бергколлегии Алексей Зыбин, будучи в апартаментах императрицы, получил от тайного кабинет-секретаря Ивана Черкасова образцовый свинцовый рублевик с изображением царицы. Экземпляр, как следует из контекста документа, был осмотрен Екатериной, которая «указала манеты делать по оному обрасцу... самою чистою работаю». Последующая массовая чеканка привела к тому, что в обращении появились рубли, отображенные на рис. 3 и 4.

Вместе с тем в период царствования Екатерины I, и особенно в 1727 году, из-под штамповочной машины наряду с привычными для глаза монетами выходили экземпляры с портретом императрицы, наделенным грубыми непривлекательными чертами лица. Один из таких рублевиков изображен на рис. 5.

 

Рисунок 5. Рубль Екатерины I, 1727 г. Портрет с грубыми чертами лица

 

Причины появления монет с искаженым изображением правителя исследователи традиционно связывали с работой копиистов, чье мастерство было значительно ниже такового у профессиональных резчиков.

Ситуация с уродливым изображением венценосного персонажа на государственных монетах высокого достоинства приобретает характер интриги, если принять во внимание предусмотренные суровые кары нарушителям.

Е.В. Анисимов, изучивший соответствующий материал и опубликовавший книгу «Дыба и кнут. Политический сыск и русское общество в XVIII веке», пишет, что даже падение на землю монеты с изображением монарха являлось предметом серьезного разбирательства. Как государственное преступление, как оскорбление чести государя расценивалось небрежное или непочтительное обращение подданых с изображением государя на живописных портретах («парсунах»), гравюрах, оттисках на монетах. Самое малое, что грозило виновнику, так это наказание плетьми. Чаще люди подвергались строгим допросам и пыткам. Ослушание прямой дорогой вело на дыбу. Портреты государей и членов высочайшей фамилии надлежало «писать искусным и свидетельствованном в добром мастерстве живописцам со всякою опасностию и прилежным тщанием».

Применялись и экономические санкции. Так, великий князь Георгий Михайлович приводит документ № 174 (Экстракт из дела Монетной канцелярии) — об упущениях по монетному двору, замеченных в 1735 году. В нем, в частности, говорится, что некоторые «рублевые монеты явились неисправны, а именно: в надписи титула Ея Императорскаго Величества проронена одна литера, и оныя неисправныя монеты посланным в Монетную Канцелярию указом перепечатаны на коште (кошт - денежные средства) тех, кто такой штемпель резал и кто в действо произвел, а покамест те монеты были перепечатаны, у членов Монетной Канцелярии и Экспедиции удержано жалование» [Вел. кн. Георгий Михайлович. «Монеты царствовашй Императрицы Анны Иоанновны и Императора Манна III». С. 127. С - Петербург. 1901].

Почему же в условиях, казалось бы строжайшего контроля, под угрозой быть жестоко наказанными или вовсе лишиться жизни монетчики выпускали в обращение рублевики с крамольными ошибками и грубыми топорно изготовленными портретами? Ответ, вероятно, следует искать в исторических обстоятельствах, породивших изготовление монет, на которых императрица Екатерина I похожа, по выражению Р. Зандера на прачку, чьи изображения «кажутся беспричинно оскорбительными».

Как известно, 6 марта 1727 года Екатерина I неожиданно умерла. Преемником на троне уже на следующий день стал 11-летний внук Петра Великого — Петр II Алексеевич, который в силу малолетнего возраста не мог управлять государством. Одновременно с провозглашением Петра Алексеевича императором был утвержден институт регенства в лице Верховного тайного совета. Среди 6 членов Совета наиболее влиятельной фигурой являлся рейхсмаршал А.Д. Меншиков. Еще до воцарения Петра II светлейший князь был фактическим распорядителем всех государственных дел. Меншиков имел далеко идущие цели, стал плотно опекать Петра II и вскоре обручил его со своей дочерью Марией. Будучи честолюбивым и корыстным человеком, Меншиков взял под личный контроль все государственные финансы и захватил в свои руки механизмы управления монетным делом. Обладая неограниченным доступом к серебру, слиткам и иностранной монете, светлейший князь не упускал случая для личного обогащения.

В 2005 году А.В. Храменков впервые опубликовал интересный архивный документ под № 8 от 1727 г. июля 7. — из протокола Берг-коллегии «о перепечатании крушков в монеты». Из документа следует, что Верховному Тайному Совету незамедлительно «для нужнейших расходов веема потребна немалая сумма денег. Того ради, чтоб готовыя на здешнем монетном дворе крушки как скоро возможно перепечатать в манету, какие штемпели есть налицо».

 

Рисунок 6. Рубль 1727 г. На оборотной стороне орел с «сорочьим» хвостом, перегравировка последней цифры года

 

Авторы приказа понимали, что большой объем чеканки требует немалого количества штемпелей, на изготовление которых необходимо время. Поэтому в документе предписывалось «Ежели новые не изготовлены, то хотя старыми штемпели с персоною и титулом блаженныя и вечнодостойныя памяти Ея Императорского Величества, какие налицо есть, и поспешать денно и ночно». Иными словами, Верховный тайный совет (читай — Меншиков) приказал осуществлять чеканку монет любыми штемпелями вне зависимости от их качества — лишь бы на монетах был портрет императрицы и соответствующая титулатура.

Зададимся вопросом: какие штемпеля могли находиться на складе? Ведь хорошо известно, что штемпель — инструмент дорогостоящий и труден в изготовлении. Квалифицированному резчику требовалась в среднем неделя, чтобы изготовить один экземпляр. По этой причине штемпеля эксплуатировались до полного истощения ресурса. Нумизматы знают многие монеты начала XVIII века со следами трещины на штемпельном оттиске. В условиях перманентного дефицита штемпелей не допустить к чеканке и положить на полку можно было лишь штамповочные инструменты, которые выбивали монеты с грубыми ошибками в надписи или непотребным изображением императрицы.

И таковые существовали. Среди них упомянутые уже экземпляры с ошибками в слове «САМОДЕРЖИЦА» (рис. 7) и неудачными портретами царицы. Монетчики неоднократно в различных документах получали инструкции вырезать штемпеля «дабы персона Ея Величества была самою чистою работаю».

 

Рисунок 7. Рубль Екатерины I, 1725 г. В круговой надписи на лицевой стороне в слове «САМОДЕРЖИЦА» пропущена буква «Ж» (САМОДЕРИЦА)

 

Естественно штемпеля, на которых портрет императрицы получался явно искаженным, отбраковывались. Можно допустить, что даже ведущие медальеры монетного двора способны были допустить «ляпы» в процессе работы, особенно в режиме спешки. Однако более вероятно, что некачественные штемпеля изготовлялись подмастерьями и учениками. Примером может служить рублевик, изображенный на рис. 8.

 

Рисунок 8. Рубль 1726 г. Оформление лицевой и оборотной сторон выполнено на низком художественно-эстетическом уровне

 

Примитивизм работы прослеживается не только на лицевой стороне монеты. Гипертрофированное туловище орла и куцый нелепый хвостик свидетельствуют о низком профессионализме резчика. Такая гравировка вполне уместна на ученических работах, но не подходит для государственных монет. На Санкт-Петербургском монетном дворе тогда трудились высококвалифицированные «штемпельного дела мастера» А. Шульц, Г. Рейбиш, О. Калашников, которые резали превосходные портреты монархов. Трудно представить, чтобы упомянутые, оберегающие свой престиж медальеры могли изготовить подобный экземпляр. Не мог сделать такого орла и Ф. Медынцев, который специализировался на гравировке оборотной стороны монет и создавал прекрасные образцы штемпелей. В то же время обучались ремеслу Л. Дмитриев, А. Иванов, М. Андреев, И. Суходолов и др. Возможно, из-под неумелого резца учеников и выходили подобные экземпляры.

На полку могли быть положены и штемпеля, изготовленные в процессе поиска нового монетного типа, которые в итоге не были утверждены к массовому выпуску. Примером могут служить экземпляры, на оборотной стороне которых изображен орел с «сорочьим» хвостом. Подобная новация не вписывалась в представления о российском гербовом орле и, видимо, была отклонена. Таким образом, можно представить, штемпеля какой категории не были задействованы в производстве с 1725 по 1727 год и стали востребованы по приказу Меншикова. Видимо, светлейший князь заранее давал индульгенцию монетчикам за изготовление продукции, выражаясь современным языком, «порочащей честь и достоинство» персоны «Ея Величества». Повинуясь приказу, монетчики извлекли все имевшиеся в запасниках штемпели, в том числе с ошибками и неудачные с художественно-эстетической точки зрения экземпляры, и запустили монетный стан.

 

Рисунок 9. Александр Данилович Меншиков. Гравюра Г. Робинсона. Резец, пунктир. 1810-е гг.

 

На качество готовой продукции уже никто не обращал внимание. Производственный процесс был подчинен одной цели — напечатать как можно больше монет. Вероятно атмосфера спешки, круглосуточная работа, перегрузки на персонал монетного двора, особенно на резчиков штемпелей, закономерно приводили к появлению дополнительных погрешностей. Благо, что на глаза Екатерины I низкокачественная продукция монетного передела уже попасть никак не могла, а сетования со стороны монетчиков или еще кого-либо исключались по определению. Могущественный Меншиков был в апогее величия и вседозволенности. Судьба преподносила ему возможность еще раз сказочно обогатиться.

Приказ Меншикова, исходивший от имени Верховного тайного совета имел официальное «прикрытие». В упомянутой выше работе А.В. Храменков приводит документ, извлеченный из фонда Российского государственного архива древних актов (РГАДА), который свидетельствует, что якобы усопшая императрица обещала цесаревне Анне Петровне миллион и что часть обещанной суммы в размере двухсот тысяч рублей необходимо отдать срочно.

Мало верится в официальную версию причин столь поспешной и масштабной чеканки монет. История донесла до наших дней отношение Александра Даниловича к деньгам, в том числе и к чужим. Вот один эпизод, который описывает известный историк Н.И. Павленко: «В августе 1727 года петербургские каменщики подарили Петру девять тысяч червонных, которые он отослал в подарок своей сестре. Слугу, несшего деньги, встретил Меншиков и велел их отнести в свой кабинет, объяснив свое повеление тем, что «император еще молод и потому не умеет распоряжаться деньгами, как следует». Таким беспардонным образом временщик решил прибрать к рукам чужие деньги. Затем последовали и другие подобные эпизоды, которые довели Петра II до крайнего возмущения и явились поводом для низвержения зарвавшегося светлейшего князя.

Обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Распоряжение Верховного тайного совета о чеканке «немалой суммы денег» с портретом Екатерины I вышел спустя четыре месяца после ее смерти. За это время наверняка были изготовлены штемпели с портретом нового императора Петра II и начался регулярный выпуск монет с его изображением. Однако, как это следует из документа, Меншиков приказал «денно и ночно» печатать и рублевики с портретом почившей в бозе императрицы. По всей вероятности, при таком подходе легче было скрыть истинный объем чеканки. Изготовление монет с портретом Петра II только началось, было на виду и легко поддавалось подсчету. Штемпеля 1725 — 1727 годов с изображением Екатерины I, взятые из запасников, обладали важным свойством: реальное время изготовленных с их помощью монет было установить трудно. Это позволяло при необходимости наличие большого объема монет объяснить долговременными накоплениями. Примечательно, что отчеты по объему чеканки серебряных монет на С.-Петербургском монетном дворе заканчиваются в 1725 году. В 1726 и 1727 годах указываются тиражи совместной чеканки с Московским Красным монетным двором. Запутать отчетность всегда было важной прерогативой финансовых мошенников.

Таким образом, можно предположить, что за монетами Екатерины I, на которых присутствуют грубые ошибки в написании титулатуры или изображен портрет с откровенно грубыми чертами лица, маячит тень некогда могущественного светлейшего князя А.Д. Меншикова.

Источник: Петрунин Ю.П. "Монеты императрицы Екатерины I". Таллин, 2011 г.